Современные мифы

Дедал и Икар: как важно быть умеренным

Сюжет мифа:

Миф гласит, что Дедал был выдающимся скульптором и зодчим древности. За преступление в родных Афинах его приговорили к смерти, и он бежал на Крит, к царю Миносу. Там Дедал создал множество произведений искусства и построил Лабиринт, в который заключили Минотавра.

Как объяснялся:

Дедал, родоначальник всех ремесел, для греков был реальной исторической фигурой, а вот полет на крыльях вызывал у них оправданные сомнения и считался неосуществимым чудом. В конце концов они пришли к выводу, что Дедал изобрел первый парус (кто-то ведь должен был его изобрести?), с помощью которого быстро и с комфортом убрался с острова.

Вот как античный географ и писатель Павсаний пытался объяснить этот миф в своем «Описании Эллады»:

История о Дедале — прародитель всех современных историй о гениальном ученом, который не смог совладать со своими собственными изобретениями, о технологиях, вышедших из-под контроля (например, в «Терминаторе») и трагедии научного ума.

Миф об Икаре, который изначально был историей о том, что надо знать меру и не подниматься слишком высоко или опускаться слишком низко, в современной культуре стал романтической легендой о стремлении к невозможному (например, «Фауст» Гете или «Космическая одиссея» Кубрика).

[править] Научный миф

Научный миф — это рационализированная разновидность мифа, черпающего свой материал из науки и требующий некоторой формально-логической аргументации.

Причиной возникновения научных мифов является стремление человеческого разума делать обобщающие выводы, не дожидаясь получения полной информации о изучаемом предмете. В этом случае человек домысливает изучаемое явление на основании опыта в других областях (по аналогии). В истории науки известно много «гносеологических» мифов (вроде классического примера с марсианскими каналами), когда непонятные явления при дефиците достоверной информации объясняются причинами, основанными на прежнем опыте.

Научное знание порождает гносеологические, натурфилософские мифы там где оно кончается, в области недоказанного, где возможны такие категории, как вера и неверие. Философ А. Ф. Лосев писал в своей известной работе «Диалектика мифа», что вопреки распространённому убеждению о том, что «наука побеждает миф», она «всегда не только сопровождается мифологией, но и реально питается ею, почерпая из неё свои исходные интуиции». Станислав Лем в своей философской работе «Сумма технологии» также высказывает близкие взгляды, утверждая, что «любая, даже самая точная наука развивается не только благодаря новым теориям и фактам, но и благодаря домыслам и надеждам ученых. Развитие оправдывает лишь часть из них. Остальные оказываются иллюзией и потому подобны мифу».

Отдельное место занимают мифы, являющиеся результатом адаптации новых научных открытий массовым сознанием. Так кардинальные изменения картины мира вследствие бурного развития физики и астрономии в XX веке породило новую волну мифологии.

Научные мифы в естествознании появляются и существуют только на первом этапе научного исследования в области догадок и интуиции.

Появление научных мифов в чистой науке связано с изучением новых областей знаний, о которых изначально мало достоверной информации. В такой ситуации выдвигаются гипотезы, основанные на эмпирическом опыте науки в других областях. Примером научного мифа может служит история открытия марсианских «каналов». В настоящее время популярными научными мифами являются гипотезы о внеземной жизни.

[править] Научная мифология и искусство

Формирование научных мифов не ограничено чистой наукой: важную роль в научном мифотворчестве играет научная фантастика, научно-художественная и научно-популярная литература.

Научные теории, факты и события активно использует фантастика в своих произведениях, создавая на их основе мифологию эпохи НТР.

Сложно переоценить роль в развитии фантастики связанных с научной мифологией рассказов о Големе и Франкештейне. Идея робота впервые появилась в пьесе Карела Чапека R.U.R. и была воспринята в то время, как чистая фантазия.

Научные мифы основаны на достижениях науки, но их появление и развитие идет успешнее и быстрее в научной фантастике (которую даже называют «экспериментальной лабораторией по созданию мифов»).

[править] Исторические анекдоты как элементы мифологии науки

Элементами мифологии науки, в частности, являются исторические анекдоты, связанных с именами известных учёных и их открытиями. Нередко они служат канонизации и сакрализации образов творцов науки в массовом сознании.

Мифологизация образа Архимеда

Первый исторический анекдот связанный с Архимедом — это приписываемая ему философом V века Проклом фраза «Дайте мне точку опоры — и я переверну землю». Согласно его сообщению, Архимед тогда в одиночку, пользуясь системой блоков спустил на воду полностью загруженную трирема «Сиракузия», построенный под его руководством. Тем самым он опроверг утверждение Аристотеля, что сила может совершить полезную работу только, если она достигла определённого предела.

Согласно древнеримскому автору Витрувию, Архимед однажды разоблачил ювелира, продавшего царю Гиерону корону из золота, сильно разбавленного серебром. Именно обдумывая способ решения данной задачи, как рассказывает знаменитый римлянин, Архимед и открыл свой закон выскочив из ванны с криком «Эврика». Для решения поставленной царём задачи, согласно этого рассказа, Архимед опускал в заполненный до краёв таз серебряный и золотой слитки, равные по весу короне, а затем и саму корону, измеряя при этом количество выплеснувшейся воды. После этого греческий учёный показал что корона вытеснила воды меньше, чем серебро, но больше, чем золото. Никола Витковски и Свен Ортоли в своей книге мимоходом отмечают, что такой способ измерения плотности короны (если он имел место в действительности) к закону Архимеда, говорящему о силе, выталкивающей тело из воды, отношения не имеет, однако указывают на эмоциональное воздействие данной легенды, знаменитый крик «Эврика», как символ интуитивного озарения в науке.

В том же ключе они рассматривают описанное Плутархом, Полибием и Титом Ливием участие Архимеда в защите Сиракуз от осады с последующим изменой одного из горожан и смертью учёного. Античные авторы пишут, что его последними словами было «не трогайте мои чертежи». Выражая определённые сомнения в полной исторической достоверности дошедших до нас описаний, авторы, ссылаясь на историка Мишеля Отье, говрят, что данные легенды создали канонический образ учёного, стоящего выше добра и зла, а тем более текущей политики, которого способно уничтожить только предательство.

Яблоко Ньютона

Миф: Исаак Ньютон открыл закон всемирного тяготения после того, как ему на голову упало яблоко.

Опровержение: За год до своей смерти Исаак Ньютон стал рассказывать своим друзьям и родственникам анекдотическую историю о яблоке. Всерьёз её никто не воспринимал, кроме племянницы Ньютона Катерины Кондуит, которая и распространила этот миф.

Любимая женщина Альфреда Нобеля

Миф: Нобелевская премия не присуждается математикам, потому что жена Альфреда Нобеля изменила ему с математиком.

Опровержение: Альфред Нобель никогда не был женат. И хотя у него была любовница София Гесс, математик Миттаг-Леффлер не имел никаких притязаний к Софии Гесс.

Премия не выдаётся математикам, потому что по убеждению Нобеля отмеченные наградой открытия и изобретения должны быть непосредственно полезны для всех. То есть премия создавалась для изобретателей, и математика была исключена как абстрактная наука.

Троянская война: главный миф о войне

Сюжет мифа:

В классической версии мифа троянский царевич Парис при помощи благоволящей ему Афродиты похищает Елену Прекрасную, жену царя Менелая. Менелай и его старший брат, микенский царь Агамемнон, собирают со всей Греции войско, осаждают Трою и спустя 10 лет сжигают ее дотла. Парис и вся его семья убиты, Елена возвращается домой с мужем.

Как объяснялся:

В античной литературе существует множество интерпретаций этого мифа и не меньше попыток понять, что в сказаниях троянского цикла правда, а что — выдумка. Но самый, пожалуй, оригинальный взгляд на эту историю принадлежит оратору, философу и историку Диону Златоусту.

«Но кто же поверит, чтобы Ахилл послал своего лучшего друга на верную смерть? Кто поверит, что Патрокл пал в бою, если курганы всех героев Троянской войны до сих пор стоят недалеко от Трои, а кургана Патрокла среди них нет?» — вопрошает Дион, добавляя, что знаменитый троянский конь — не более чем дар Афине, воздвигнутый ахейцами во искупление неправедной войны.

«Наконец, посмотрим, как вели себя греки и троянцы после войны. Греки отплывают из Трои наспех, в бурную пору года, не все вместе, а порознь: так бывает после поражений и раздоров. А что ждало их на родине? Агамемнон был убит, Диомед — изгнан, у Одиссея женихи разграбили все имущество, — так встречают не победителей, а побежденных.

[править] Научная мифология и массовое сознание

Научная мифология создает свою картину мира, решая тем самым мировоззренческие проблемы человечества.

Точное знание в настоящее время непосредственно формирует массовое сознание. Л. Мэмфорд в своей работе «Миф машины» пишет о том, что любой социальный и научно-технический прогресс неизбежно связан с изменениями в тех областях массового сознания, которые обычно относят к области мифологии и религии: ритуалы, табу и обычаи. Также научно-техническая революция породила новую форму мифологии в массовом сознании. Популярность научных знаний привела к появлению научной мифологии рекламного характера.

Категории

А. Л. Топорков выделяет четыре вида современных мифов:

1. Мифы политической и общественной жизни создаваемые политиками, политическими партиями и СМИ.
2. Религиозные и этнические мифы, связанные с самоидентификацией (прошлое и настоящее православия и России)
3. Мифы, связанные с «внерелигиозными верованиями» (об инопланетянах, снежном человеке и экстрасенсах)
4. Мифы массовой культуры (например, миф о США и американском образе жизни).

Политические мифы являются наиболее распространённой темой исследований по современной мифологии. Ролан Барт рассматривал современность как привилегированное поле для мифологизирования. По его мнению, из орудия архаического образного мышления миф превращается в инструмент политической демагогии. Мирча Элиаде трактовал социализм в качестве нового эсхатологического мифа. О политических мифах писали также Ж. Сорель, Р. Нибур, Х. Хэтфилд, Дж. Меркус, А. Сови и др.

При создании идеологических текстов, при агитации, , создании любого идеологизированного информационного пространства используются метафорические образы, связанные с архетипами массового сознания и универсальными мотивами, языковые, сценические, технические и иные средства, затрагивающие эмоционально-чувственную сторону сознания: образы «золотого века», «конца света», «великой расы», «вечной справедливости», эпических героев, спасителей, благодетелей и др. (PR-мифологемы). Система образов навязывается адресату благодаря воздействию на глубинные структуры мифологического сознания. Политические мифы в сочетании с рядом других могут порождать комплексные мифологические системы (см. ниже).

Маркетинговые мифы близки к политическим. С помощью архетипности дискурсивно воспроизводимых образов они манипулируют сознанием покупателя, склоняя его к приобретению определённых товаров и услуг. Маркетинговые мифы могут содержать реклама, а также так называемые дизайнерские тексты.

Тесно связанными и пересекающимися являются мистические и псевдонаучные мифы. Рост мистицизма в обществе, как правило, происходит в периоды экономической нестабильности и культурного кризиса. Примерами могут служить расцвет мистических школ накануне распада Римской империи и мода на спиритизм и теософию в России в начале XX века. В конце XX — начале XXI века, по словам В. М. Найдыша, «массовое сознание ремифологизируется… когда происходит всплеск интереса к мистицизму, расцвет квазинаучного мифотворчества, паракультурных форм сознания оккультизма, магии, астрологии; когда бегство от материализма к мистике от науки к мифу стало модой для отечественного и зарубежного безбрежного скептицизма». Мифы этой категории зачастую оппозиционны по отношению к научному знанию и научной среде, их сторонники рассматривают свои идеи в качестве особой высшей формы познания, по их мнению, способной в ближайшее время заменить «традиционные» научные системы экспериментального и теоретического поиска. Причём в современных условиях релятивизма и плюрализма наука лишена возможности поставить социальный барьер для псевдонаучной мифологии.

С предыдущей категорией связана бытовая мифология: магия (гадалки, целители), бытовая магия, включая веру в приметы, астрология, городские легенды, современный фольклор, как воспроизводящий, так и подпитывающий внерелигиозные верования.

Массовое сознание содержит константы «покой», «порядок» и «справедливость», образующие систему ценностей, которой обусловлен бытовой консерватизм. Массовое сознание обращается к прошлому как к идеалу, поскольку оно кажется уже застывшим и неизменным.

[править] Ссылки

• Т.Чернышева. Научная фантастика и современное мифотворчество
• Ханютин Ю. М. Реальность фантастического мира. Мифология технической эры
• А. Ф. Бритиков. Отечественная научно-фантастическая литература (1917—1991 годы). Книга вторая. Некоторые проблемы истории и теории жанра. В контексте фольклора и мифологии
• С. Кордонский. Кризисы науки и научная мифология
• Мифология космонавтики
• Мифология космического лифта

Значение

Согласно культурно-антропологическим и структурно-семиотическим исследованиям преимущественно послевоенного времени, важную роль играет не только объяснительная, но и регулятивная функция мифа. Миф является одним из важнейших механизмов организации социальной, хозяйственной и культурной жизни. Он удовлетворяет потребность человека в целостном знании о мире, организует и регламентирует общественную жизнь — причём на ранних этапах истории — полностью, а на более поздних — выступая совместно с идеологией, наукой и искусством. Познание вообще не является главной целью мифа. Основная цель заключается в поддержании гармонии личного, общественного, природного, поддержка и контроль социального и космического порядка, на что также направлены ритуалы — часть единого ритуальномифологического комплекса. Познавательный пафос подчинен этой гармонизирующей и упорядочивающей цели. В мифе преобладает пафос преодоления хаоса в космос и защиты космоса от сохранившихся сил хаоса. Мифология гармонизирует представления об окружающем мире и месте в нём человека.

Медея: берегись мести брошенной женщины

Сюжет мифа:

Медея была дочерью царя Колхиды и помогла Ясону добыть золотое руно. Ясон, покидая Колхиду, забрал полюбившую его Медею с собой. Долго прожили они вместе, но потом Ясон решил жениться на дочери коринфского царя. Медея в гневе, но притворяется, что смирилась, чтобы отомстить. Будучи могущественной колдуньей, она отправляет сопернице подарок: великолепное платье и головной убор. Не в силах устоять перед подарками, девушка их надевает. Внезапно наряд вспыхивает огнем, невеста гибнет, и отец ее вместе с ней.

Как объяснялся:

В античные времена люди уже были знакомы с нефтью и знали ее горючие свойства. Так появилось предположение, что Медея смазала свои подарки не таинственным колдовским зельем, а нефтью, и наряд царевны вспыхнул не сам по себе, а от попавшей на него искры. Ситуация правдоподобная, если помнить, что открытый огонь непрерывно окружал людей того времени, будь то алтарь, очаг, факел или треножник, освещавший жилище.

«Некоторые люди, стремясь примирить предание с истиной, весьма правдоподобно утверждают, что именно нефть была тем зельем, которым Медея смазала воспетые в трагедиях венок и пеплос», — пишет Плутарх, описывая путешествие Александра Македонского по Вавилонии и то, как местные жители поджигали нефть, чтобы развлечь царя.

Минотавр

Сюжет мифа:

Еще один миф, связанный с Критом, гласит, что жена царя Миноса Пасифая воспылала страстью к быку и родила от него Минотавра — чудовище с телом человека и головой быка. Минос запер чудище в Лабиринте и раз в год скармливал ему семь юношей и семь девушек, которых критяне забирали из Афин в качестве дани.

Сын афинского царя Тесей решил избавить город от позорной дани и отправился на Крит в качестве одной из жертв, намереваясь убить Минотавра. На Крите Тесея увидела дочь царя Ариадна, влюбилась в него и решила помочь. Тайком она дала герою меч и клубок ниток. Тесей вошел в Лабиринт, разматывая клубок, убил Минотавра и вышел обратно, следуя за нитью. Затем Тесей покидает Крит вместе с Ариадной, однако оставляет ее на острове Наксос, поскольку во сне ему является Дионис и говорит, что девушка должна стать его женой и богиней.

Как объяснялся:

Историческое объяснение мифа относится к тому времени, когда минойский Крит был главной политической и культурной силой в Эгейском море. Поскольку неоперившиеся Афины (и, возможно, другие континентальные греческие города) были данниками Крита, можно предположить, что такая дань включала молодых мужчин и женщин, приносимых в жертву минойским богам. Эта церемония совершалась священником, замаскированным бычьей головой или маской, что объясняет образ Минотавра.

Как только континентальная Греция стала свободна от господства Крита, миф о Минотавре нужен был, чтобы дистанцировать формирующееся религиозное сознание эллинов от древних минойских верований.

Образ минотавра особенно вдохновлял модернистов первой половины прошлого века, в частности Пабло Пикассо. Но они видели в нем отображение не древней истории, а мрачных фрейдистских фантазий о сексуальном влечении и смерти.

Попытки интерпретировать античные мифы продолжают и современные авторы, причем не только в научной, но и в художественной литературе. Хороший пример такой работы — произведения английской писательницы Мэри Рено. В романе «Царь должен умереть» (1958) она описывает молодость Тесея. Наследник афинского царя отправляется на Крит с группой своих ровесников — вот только предназначается эта «дань» не чудовищу с головой быка, а настоящему быку.

Примечания

1. ↑
2. Найдыш В. М. Философия мифологии. XIX — начало XXI в. М. : Альфа-М, 2004. 544 с.
3. Хюбнер К. (нем.)русск. Истина мифа. М. : Республика, 1996. 387 с.
4. Богданов К. А. Повседневность и мифология. СПб. : Искусство-СПб, 2001. 438 с.
5. ↑
6. Брагина Н. Г. Память в языке и культуре. М. : Языки славянских культур, 2007. 520 с.
7. Современная российская мифология / сост. М. В. Ахметова. М. : РГГУ, 2005. 285 с.
8. ↑
9. Лезов С. И. История и герменевтика в изучении Нового Завета. М., 1996. С. 14—15.
10. ↑
11. Барт Р. Миф сегодня // Барт Р. Избранные работы : Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс; Универс, 1994. С. 72—130.
12. Шатин Ю. В. Политический миф и его художественная деконструкция // Критика и семиотика. Вып. 6. Новосибирск : НГУ, 2003. С. 67—78.
13. Найдыш В. М. Философия мифологии от Античности до эпохи Романтизма. М. : Гардарики, 2002.
14. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М., 1975 (2-е изд.: 1995). Гл. III.
15. Карл Густав Юнг о современных мифах. М., 1994; Рыжакова С. И. Dievturiba. Латышское неоязычество и истоки национализма. М., 1999 (Исследования по прикладной и неотложной зтнологии / Институт этнологии и антропологии РАН. Документ N 121).
16. Барт Р. Миф сегодня // Барт Р. Избранные работы : Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс; Универс, 1994. С. 72—130.

Беллерофонт и Химера: покорение природы

Сюжет мифа:

Беллерофонт был сыном царя Коринфа. В юности он случайно убил человека и вынужден был отправиться в изгнание. В конце концов судьба занесла его к Иобату, царю Ликии. Тот поручил Беллерофонту убить Химеру — чудовище с головой льва, телом козы и хвостом дракона, разорявшее ликийские поля. Герой с блеском выполнил задание, предварительно изловив крылатого коня Пегаса. В дальнейшем Беллерофонт совершил и другие подвиги, однако обещанной награды от Иобата не получил, а потому обиделся и попросил Посейдона наказать ликийцев. Тогда огромная волна затопила их землю.

Как объяснялся:

О том, как греки толковали историю Беллерофонта, мы узнаем у Плутарха: «Иные, пытаясь устранить сказочность этого предания, перетолковывают его так, что Беллерофонт не заклятием навел море на поля, а прорвал каменистую гряду, отделявшую море от низменной плодородной равнины… Говорят также, что так называемая Химера — это устремленный к солнцу утес, который летом вызывает вредоносное преломление солнечных лучей и тяжелые испарения, губящие посевы. Беллерофонт же понял причину бедствия и устранил его, обрубив гладкую поверхность утеса».

Модель мира

Несмотря на отсутствие в современной мифологии целостной мифологической картины мира, ей присущи многие элементы моделирования мира, характерные для традиционной мифологии.

Качественная неоднородность , выступающая как одно из его главных свойств, наличие в сакрального центра и потенциально враждебной периферии, присутствует и в современной мифологии. Пространство здесь также воспринимается как состоящее из фрагментов, различающихся физическими и мистическими качествами, и объясняющимися, например, наличие, отсутствием или разной концентрацией положительной или отрицательной «энергетики» и т. п.

Традиционный миф часто представляет собой рассказ о прошлом, к которому возводится происхождение нынешнего положения вещей — как благоприятных сторон жизни (возникновение культуры, в том числе предметов, текстов и обычаев), так и отрицательных (смерти, болезней, пороков и др.), что подразумевает изначальное совершенство эпохи первотворения, мифического времени, обладавшего высшей ценностью, наибольшей сакральностью. Отсюда проистекают характерные как для традиционной, так и для современной мифологии представления о гармоническом миропорядке прошлого («золотой век» греческой мифологии, «добрые старые времена» обыденного сознания, «благополучная советская эпоха» и т. п.), о его нарушении в настоящем и о всеобщей деградации мира и человека. Этот регресс может закончиться только гибелью мира, идея чего реализуется в эсхатологических мифах. Сюда относятся ожидание Страшного суда, надвигающейся космической катастрофы, тепловой смерти Вселенной, оскудения природных ресурсов, истоньшения озонового слоя. Распространён и образ грядущего царства справедливости: ожидание рая на земле, построения коммунистического общества и т. п.), также соотносимый с изначальной гармоничностью эпохи первотворения. В данном случае возврат к эпохе гармонии находится в рамках представлений о цикличности времени.

Мифологические системы

Несмотря на отсутствие в современном обществе целостной мифологической картины мира, при определённых условиях в нём могут возникать и развиваться целые мифологические системы, соединяющие мифы разных категорий в некоторое подобие мифологической картины.

Советская идеология во многих своих аспектах также характеризуется как религиозно-мифологическая. Советская мифология имеет свои «священную историю», «кануны» и предтеч (революционные демократы XIX века), демиургов, пророков, подвижников, мучеников, ритуалы и обрядовый календарь. В рамках универсальной схемы космогенеза акт творения нового мира (Октябрьская революция) сменяется его очищением от демонических сил («продолжение классовой борьбы»). По мнению Е. М. Мелетинского, «раннее» время, подготовка и проведение революции, представлялось в качестве «космизация» (мифологического упорядочивания) «дореволюционного хаоса» в центре мифологического мира. На его мифологической периферии — в других странах, сохранялся «капиталистический хаос». Культурными героями являются Ленин и Сталин. Сталин — не просто продолжатель дела Ленина, а его как бы перевоплощение («Сталин — это Ленин сегодня»). Революционные праздники и ритуализированные партийные съезды как бы воспроизводили и укрепляли «раннее» время в настоящем, как праздники традиционной культуры воспроизводят и укрепляют космический порядок, созданный в мифическое время. Ленин — всеобщий «дедушка», что близко к обозначению сакрального предка в архаичной мифологии (при этом Сталин — всегда только «отец»). Коммунистический атеизм трансформировался в своеобразную религию, компартии — в церковь, оппозиции — в еретические движения.

В рамках советско-китайского противостояния Китай, в соответствии со своими культурными традициями, также претендовал на роль центра мира, хотя бы только коммунистического.

Другие относительно целостные мифологические системы представляют собой варианты национальной мифологии. Последняя зародилась в Европе на рубеже XVIII—XIX веков и заместила собой религиозную мифологию. Произошёл подъём национального сознания, взаимосвязанный с упадком религиозности. Национальный миф, опираясь на романтическое неоязычество, потеснил религиозный, проник во власть и распространился в обществе. Начавшиеся в этот период исследования национальной мифологии и национальных древностей включали в себя произвольные достраивания реконструируемой системы до некой полноты, ориентированные на освященный традицией образец (как правило, на античную мифологию). Мифологизаторство XIX—XX веков имело большое число проявлений этого процесса в художественной практике, философии, идеологии и политике. К мифологическим моделям обращались писатели-модернисты.

В современной идеологии по архаическим моделям воссоздаются старые мифы в новых социальных и национальных оболочках. Здесь встречаются идущая снизу спонтанная мифология, включающая комплексы национального самоощущения (исключительности или ущемленности) и «искусственная» мифология, конструируемая с идеологическими целями внутри отдельных интеллектуальных или властных групп.

В конце XX века распад советского «классового» мифа в привёл к выдвижению национального мифа на постсоветском пространстве. Причём присвоение мифа произошло без радикальной смены символов, эмблематики и идеологических клише. Центральные персонажи и атрибуты советской мифологии встроились в новую идеологическую систему. Смысловые подстановки и замещения соединили, например, «воинов-интернационалистов» с выполнением ими в Афганистане «своего патриотического долга». В России и монархисты, и либералы считают, что их взгляды вполне соответствуют русской идее.

В художественной литературе

Основная статья:

См. также: Мифпанк и Магический реализм

Наступление в искусстве эры модернизма отмечено процессами ремифологизации — возрождения интереса к мифологии. Авторы используют мифологические мотивы и сюжеты для структурирования художественного пространства произведения. Причём в роли мифа зачастую выступают не только библейские и античные мифы но и историко-культурная реальность предшествующих лет, бытовая мифология, художественные тексты прошлого. Таким образом, стираются границы определения мифа. К примеру, по мнению Ролана Барта, «мифом может стать все что угодно».

В рамках ритуально-мифологической критики (направления в литературоведении) миф и связанные с ним ритуалы рассматриваются как основные структуро- и жанрообразующие элементы словесности, причём от древнейших её форм до современных. Интерпретация мифа и ритуала в качестве особых форм проявления бессознательного позволяет трактовать миф как универсальную глубинную основу не только любого литературного произведения, но и творческого воображения в целом.